5 мая в Московской консерватории стартует III Международный открытый фестиваль искусств «Дню Победы посвящается…». В течение 10 дней в Большом, Малом и Рахманиновском залах консерватории пройдут концерты, посвященные памятным датам войны. Откроется фестиваль гала-концертом с участием Иосифа Кобзона, Василия Ладюка, Аскара Абдразакова. Прозвучит кантата Прокофьева «Александр Невский» и песни Александры Пахмутовой. Также в программе фестиваля — спектакль «Письма памяти», «Траурный концерт» Карла Хартмана, выступления Центрального образцового духового оркестра Военно-морского флота России и др.

 

10 мая в Большом зале консерватории высадится десант из Санкт-Петербурга: для столичной публики прозвучат сочинения народного артиста России композитора Якова Дубравина. О программе вечера «Ленинград и Победа» маэстро рассказал корреспонденту «Известий».

— Что будет на вашем концерте в рамках фестиваля?

— Это будет авторское отделение. Прошлым летом художественный руководитель этого фестиваля Александр Соловьев побывал на моем юбилейном вечере. Концерт прошел с огромным успехом, и Соловьев предложил в сокращенном варианте повторить его в Москве.

 

— Вы с Победой — почти ровесники. Помните ли военные годы?

— Я мало что помню. Меня вывезли в эвакуацию из блокадного Ленинграда, и мы с мамой и бабушкой пережили блокаду в Ленинске-Кузнецком Кемеровской области. Это было очень тяжело, но не так, конечно, как в блокадном городе. Вернулся я в Ленинград весной 1944 года, после полного освобождения города от вражеской блокады.

9 мая 1945 года я хорошо помню. Мы жили в доме 32 на Невском проспекте, рядом с гостиницей «Европейская», а между моим домом и гостиницей — известный в Ленинграде католический костел. Я помню, как шестилетним мальчишкой стоял в День Победы возле своего дома, был чудесный, теплый, солнечный день, звучала музыка, шли люди, возбужденные, радостные, пели, танцевали. Было много цветов и необыкновенное ощущение великого людского братства.

Вообще в первые послевоенные годы человеческое общение было очень теплым, сердечным, искренним. Наверное, то общее горе, которое перенесли люди в блокадном Ленинграде, очень сплотило их. Сейчас мы живем в другой стране. Для меня годы, прожитые в Советском Союзе, — лучшее время.

— Продолжаете писать музыку?

— Конечно. Но я почти ушел из жанра песни. Вообще мне представляется, что композитор пишет песни в первой половине жизни. Может быть, это связано с особым чувством полета, которое сопутствует нам в молодости. Во всяком случае, даже такие великие люди, как Дунаевский и Соловьев-Седой, всё самое лучшее и яркое в песенном жанре написали до 50 лет.

— За современной эстрадой следите?

— Да. И есть ряд имен, которые мне очень симпатичны. Скажем, Константин Меладзе, Леонид Агутин, Игорь Матвиенко. Но, конечно, многое утеряно из золотого фонда советской песни. Сегодня нет песен, которые могут претендовать на то, чтобы считаться народным достоянием. А жанр тех музыкальных сочинений, которые звучат в концертах нашего шоу-бизнеса, определить трудно. Очевидно, в будущем музыковеды найдут им название.

— То есть в современном музыкальном искусстве — кризис?

— Я не размышлял об этом. Но очень давно в залах филармонии не было таких масштабных общероссийских событий, какие были в 1970-е годы, когда общесоюзным событием были премьера нового симфонического сочинения Шостаковича, премьера балета Андрея Петрова «Сотворение мира» и постановка оперы Дзержинского «Тихий Дон».

В прежние годы музыкальная жизнь была на другом, очень высоком уровне. Существовала музыкальная критика, издавались серьезные музыкальные журналы «Советская музыка», «Музыкальная жизнь», было много музыкальных издательств. Сейчас всё по-другому. Жизнь другая, люди другие, предназначение искусства другое. Искусство призвано только развлекать и отвлекать от проблем.

— Среди исполнителей ваших песен много звезд. Эдуард Хиль, Людмила Сенчина, Михаил Боярский, Ирина Понаровская, Иосиф Кобзон, Сергей Захаров. Как удалось привлечь такой состав?

— Всё получалось само собой. Мне действительно очень повезло. Почти все исполнители советской песни на протяжении 30 лет моей активной работы в жанре записывали и исполняли меня. Год назад, к моему 75-летию, издательство «Композитор» выпустило два альбома: «А жизнь летит» из трех дисков и «Всему свое время» из двух. На этих пяти дисках представлено 111 песен и собраны все звездные имена.

— С песнями часто получается так, что публика запоминает исполнителя, а не автора. Не обидно?

— Обидно. И неправильно. Почти никогда сейчас не объявляют ни автора музыки, ни автора стихов, тем самым ущемляя авторское право. Народ всегда помнит исполнителей и не знает творцов.

— Авторские отчисления раньше тоже были хороши?

— В советское время авторские права защищало Всесоюзное агентство по авторским правам (ВААП). И авторы, которые писали популярные мелодии, звучащие в ресторанах и кафе нашей необъятной родины, получали огромные гонорары. Скажем, автор знаменитой в 1960-е годы песни «Мой сосед», инженер по образованию Борис Потемкин получил за 2–3 месяца такие авторские отчисления, что смог купить себе машину. Тогда бытовала шутка, что авторы шлягера получают отчисления с каждого бифштекса (смеется).

— Поделитесь секретом успешной песни?

— На тему о том, как получается шлягер, размышляли очень многие. Секрет не раскрыт. Иногда шлягером становится песня из трех аккордов, а иногда крылья обретает серьезное музыкальное творение, в котором настоящие гармонические и мелодические откровения. Например, песни «Вечер на рейде» Соловьева-Седого или «Заветный камень» Мокроусова насыщены очень непростыми мелодическими оборотами и гармониями, а их легко и с наслаждением пела вся страна.

Источник – “Известия”

Фото предоставлено пресс-службой фестиваля